Творчество и инновации

Но чтобы увидеть в них смысл, чтобы действительно понять эти принципы, вам придётся забыть о том, как наши традиционные метафоры и язык, обозначают некоторые понятия, связанные с созданием идей. У нас есть очень богатый словарный запас, чтобы описать моменты вдохновения. Мы чувствуем что-то вроде вспышки озарения, как будто током ударило, у нас бывают прозрения, моменты "Эврика!" в мозгу "вспыхивает лампочка", так? Все эти понятия, несмотря на то, что они немного вычурные, разделяют общее предположение, что идея это некая разовая вещь, это нечто, что часто приходит в один прекрасный момент озарения.

На самом деле, что я хотел показать, а вам действительно надо с этого начать, это идея о том, что идея - это сеть самого первого, начального уровня. Я имею ввиду, что это то, что происходит у вас в мозге. Идея, новая идея - это новая сеть нейронов, синхронно активирующаяся внутри вашего мозга. Это новая конфигурация, которой ранее никогда не было. И вопрос в том: как создать для мозга такую среду, где эти новые сети будут формироваться с большей вероятностью? И выясняется, что в действительности модели сетей окружающего мира во многом имитируют модели сетей внутреннего мира человеческого мозга.

Мне нравится такая метафора. Возьмем для примера историю великой идеи из недавнего прошлого намного более раннюю, чем 1650-е. Чудесный парень по имени Тимоти Престеро, который работал в организации "Дизайн, несущий Смысл". Они решили взяться за действительно насущную проблему, вы знаете, ужасающую проблему с уровнем детской смертности в развивающихся странах. Одна из основных сложностей в том, что мы знаем, помещая современные неонатальные инкубаторы в любую обстановку, что если мы помещаем недоношенных детей в тепло -- все просто -- мы можем вдвое уменьшить уровень смертности в этих регионах. Технология существует. Она стала стандартом в индустриальных странах. Проблема в том, что если вы покупаете инкубатор за $40 000, и посылаете его в средних размеров деревню в Африке, он будет отлично работать год или два, а потом что-то пойдет не так, и он сломается и останется сломанным навсегда, потому что там нет полного набора запчастей, и нет возможности провести экспертизу на месте, чтобы исправить сломанный элемент оборудования за $40 000. И мы приходим к проблеме: мы тратим все эти деньги, оказывая помощь и доставляя всю эту продвинутую электронику в эти страны, а через какое-то время она становится бесполезна.

Идеи, лежащие под ногами

Что Престеро и его команда решили сделать - оглянуться и понять, какими ресурсами в изобилии обладают эти развивающиеся страны? Они заметили, что у них нет много видеомагнитофонов, у них нет много микроволновок, но они хорошо умеют поддерживать свои машины на ходу. И машины Тойота Фораннер на улицах во всех этих местах. Похоже, что у них достаточно навыков, чтобы поддерживать их работу. И они начали думать: "Можем ли мы построить неонатальный инкубатор полностью состоящий из автомобильных запчастей?" И вот к чему они в итоге пришли. Это устройство для вынашивания. Снаружи оно выглядит как обычное устройство, которое вы найдете в современном западном госпитале. Изнутри оно полностью состоит из автомобильных запчастей. В нем есть вентилятор, фары для согревания, в нем есть сигнализация для предупреждений. Оно работает от автомобильного аккумулятора. И все, что вам нужно, - запчасти от Тойоты и умение устанавливать фары и вы сможете починить эту штуку. Да, это отличная идея, но что я на самом деле хотел сказать - это прекрасная метафора для принципа, по которому возникают идеи. Нам нравится думать о прорывных идеях, знаете, типа крутого нового инкубатора за $40 000, ультрасовременная технология, но чаще они латаются из каких-то частей, которым случилось оказаться рядом.

Мы берем идеи от других людей,

от людей, у которых мы учились, от людей, которых мы встретили в кофейне, и соединяем их в новых формах, мы создаем что-то новое. Так на самом деле происходят инновации. И это значит, что мы должны пересмотреть некоторые наши модели того, каким образом выглядят инновации и глубокие размышления. Я имею ввиду, что есть такой образ. Другой - это Ньютон и яблоко, когда Ньютон был в Кембридже. Это памятник в Оксфорде. Знаете, вы сидите здесь, обдумывая глубокую мысль, и вдруг яблоко падает с дерева, и у вас появляется теория гравитации. На самом деле пространства, исторически приводившие к инновациям, скорее выглядели таким образом. Это знаменитая картина Хогарта, изображающая званый обед в таверне, но так же выглядели и кофейни в те времена. Это разновидность хаотичной среды, где у идей появляются возможности для встречи, где люди вероятно получат новые, интересные, непредсказуемые столкновения -- люди с разным опытом. Итак, если мы хотим строить организации, которые более инновационны, то мы должны создавать пространства, как это ни странно, несколько похожие на это. Вот как должен выглядеть ваш офис - это часть моего послания.

И одна из проблем с этим в том, что люди -- когда вы начинаете исследовать этот вопрос -- люди не заслуживают доверия, когда они самостоятельно рассказывают о том, как появились их отличные идеи, или историю своих лучших идей. Несколько лет назад прекрасный исследователь Кевин Данбар решил провести исследование используя для этого методику Большого Брата, чтобы выяснить, откуда берутся хорошие идеи. Он пошел в различные научные лаборатории по всему миру и снимал каждого пока они делали каждый маленький этап своей работы. Когда они сидели перед микроскопом, когда они разговаривали с коллегами около кулера с водой, и в прочих местах. Когда он записал все эти разговоры и постарался выяснить, откуда возникли самые важные идеи, где они родились. Когда мы представляем себе классический образ ученого в лаборатории, у нас есть такой образ -- вы знаете, они корпят над микроскопом, и они видят что-то в лабораторном образце. И - "О, Эврика!" - у них рождается идея.

Что на самом деле обнаружилось, когда Данбар стал просматривать пленку, что в действительности почти все важные прорывные идеи родились не в одиночестве в лаборатории перед микроскопом.

Они родились за конференц-столом, на еженедельном обсуждении в лаборатории, когда все собрались вместе и обсуждали свои последние данные и находки, зачастую, когда люди говорили о допущенных просчетах, ошибках, шуме в сигнале, который они обнаружили. И кое-что об окружении -- я начал называть его "текучая сеть", когда у вас множество разных идей, которые объединены различной квалификацией, разными интересами, сталкиваясь друг с другом, обсуждая идеи друг друга -- это окружение, по факту, такое окружение приводит к инновациям.

Другая проблема в том, что люди уплотняют свои истории инноваций до более коротких временных отрезков. Они хотят рассказать историю момента "Эврика!" Они хотят сказать, "Я был там, стоял вот здесь, и, вдруг, все мгновенно прояснилось в моей голове." В действительности, если вы оглянетесь и посмотрите исторические записи, обнаружится, что множество важных идей имели длительный инкубационный период. Я называю это "медленная догадка". Мы много слышали о догадках и инстинкте и подобным вспышке моментам ясности, но в действительности множество великих идей существуют, иногда десятилетиями, на задворках человеческих умов. У них есть ощущение, что существует интересная проблема, но у них еще нет достаточно инструментов, чтобы разрешить ее. Они проводят все это время, работая над определенными проблемами, при этом параллельно существует другая вещь, в которой они заинтересованы, но пока не могут ее решить.

Растите идеи терпеливо

Великолепным тому примером является Дарвин. Сам Дарвин в своей автобиографии рассказывает историю появления идеи естественного отбора как классического "эврика!" момента. Он сидит в своем кабинете, октябрь 1838 года, и он читает книгу Мальтуса о народонаселении. И вдруг откуда ни возьмись, основной алгоритм естественного отбора внезапно появляется у него в голове, и он говорит: "Ага, наконец-то, у меня появилась теория, с которой я буду работать." Так описано в автобиографии. Лет 10-20 назад прекрасный специалист Говард Грюбер вернулся назад и посмотрел записные книжки Дарвина того периода. У Дарвина было множество блокнотов, в которые он записывал каждую свою небольшую идею, каждое предположение. Так вот, Грубер обнаружил, что у Дарвина уже была полная теория естественного отбора месяцы и месяцы и месяцы до озарения, о котором он говорил, читая Мальтуса в октябре 1838-го. Существуют выдержки, где вы можете это прочитать, и вы думайте, что читаете тетради Дарвина с периода предшествующего тому, как к нему пришло озарение. И так вы понимаете, что у Дарвина, в определенном смысле, уже была идея, уже была концепция, но он еще не был в состоянии полностью ее осмыслить. Вот как в действительности великие идеи зачастую приходят, постепенно проясняются на протяжении длительного времени.

Сейчас наш вызов в следующем: как создать такую среду, которая позволит этим идеям пройти через период "полужизни", так? Сложно пойти к своему боссу и сказать: У меня есть отличная идея для нашей организации. Она пригодится в 2020 году. Могли бы вы предоставить мне время ее осуществить?" Сейчас есть несколько компаний, например, Google, в которых есть время посвященное инновациям, 20 процентов рабочего времени, это своего рода механизмы организации, культивирующие идейные прорывы. Но это ключевая вещь. Другая вещь в том, чтобы позволять всем этим догадкам соединяться с догадками других людей, вот что часто происходит. У вас есть половина идеи, у кого-то другого есть другая половина, и если вы находитесь в правильной среде, они превращаются в нечто большее, чем сумма их частей. Так получается, что мы часто говорим о ценности защиты интеллектуальной собственности, вы знаете, построение баррикад, секретные исследовательские лаборатории, патентование всего, что только можно, таким образом эти идеи будут представлять ценность, и люди будут заинтересованы, чтобы создавать еще больше идей, и культура будет более инновационна. Но я считаю, что нужно создать такие условия, чтобы мы могли проводить как можно больше времени, и еще больше, создавая предпосылки для объединения идей, а не только для их защиты.