Развитие медиации в России сдерживают косные социальные институты разрешения конфликтов. Потому что разрешение конфликтов - это очень интересный с экономических позиций рынок, потому что через управления конфликтами реализуется власть, а власть всегда остается дефицитным ресурсом, по наблюдению социолога Ральфа Дарендорфа.

Сказанное в равной мере относится и к странам развитой индустрии посредничества (США, Европейский Союз). Но почему же отставание России от этих стран, с позиции медиации, в последние годы лишь увеличивается? 

У каждого - своя медиация!

В России отмечается негативные попытки инкапсулировать медиацию в рамки существующих социальных институтов. Вот лишь несколько примеров: трудовые посредники Роструд трудовым спорам, исключительно им делегировано право разрешать коллективные трудовые споры. Медиация в таких спорах прямо запрещена Законом, равно как и в уголовных делах по нетяжким преступлениям. А в соседнем Казахстане — разрешена. Другой пример, медиация в общих судах получила хотя бы небольшое распространение через комнаты примирения. В арбитражных судах — нет, там просто создан еще один параллельный институт судебного примирителя. Принципы работы — совершенно аналогичны, а ведомственная принадлежность — разная. 

Аналогично финансовый омбудсмен. Когда наш Центр обратился в Центробанк РФ с предложением подготовить 300 финансовых омбудсменов для России — получили отказ. И дело тут совсем не в качестве образовательных программ. Разве не достаточно одного Павла Медведева на десятки миллионов потребительских споров по всей России? Каждый может увидеть несколько десятков - сотню урегулированных споров на сайте Главного финансового омбудсмена. - Всё очень красиво! Хотя остаются и не совсем удобные моменты — те же «валютные ипотечники», те же пресловутые коллекторы. Но всё это называется удобным термином не медиабельные споры. 

Хотя с позиции международной практика такая логика порочна — сделайте медиацию обязательной по таким категориям споров (т. н. «митигация»), и главное - привлекайте к уголовной ответственности за вымогательство тех коллекторов, которые продолжают кошмаритьграждан вопреки решению суда о банкротстве, и даже тех, кто не имеет никакого отношения к долгу.

Назад к феодализму?

Итак вместо налаживания эффективного взаимодействия между отдельными ведомствами, между властью и обществом, медиация в Россииинкапсулируется в существующие институты. Логика здесь сугубо ведомственная, бюрократическая. 

Замечу аналогичную тенденцию «огосударствления» третейских судов, решения которых часто переиначиваются государственными судами. О чём это свидетельствует? О сужении пространства гражданских прав и свобод в российском обществе. Достаточно прочесть доклад уполномоченного по правам человека в 2013 г.

СРО медиаторов. Оказалось что это дорого, сложно, долго. Судебные споры с Росреестром относительно отказа СРО в регистрации проистекали в излюбленном жанре Кафки - в жанре абсурдизма. 

Именно медиация остается востребованной 

Сейчас в сложных экономических условиях России, когда медиация может помочь сберечь общественное время и ресурсы (только лишь в  сфере потребительского кредитования — 300 млрд. руб), очень важно разработать и проводить мудрую государственную политику в сферемедиации. Соответствующие предложения мы направляли в ВС РФ, Минюст, МЭР, ГосДуму, в Агентство стратегических инициатив и др. ещё 4 года назад. За прошедшие годы актуальность медиации лишь увеличилась: профилактика межэтничеких и религиозных конфликтов,медиация поможет урегулировать экологические и урбанистические конфликты, школьные и ВУЗовские конфликты и др. Заметим, что эти конфликты не разрешимы в юридической плоскости, а тем более - с позиции военной силы. 

Сколько госпрограмм действует в России в сфере медиации на федеральном уровне? В сфере кредитования и ипотеки? В потребительской сфере?  В сфере семейных конфликтов? За пределами школьной медиации и восстановительного подхода  - ни одной. 

Итак вместо профессионального регулирования силами сообщества медиаторов при государственной поддержке, в России реализуетсябюрократическое регулирование, суть которого состоит в детальном описании второстепенных моментов, редуцировании сложные социальных отношений к простой диаграмме, и слайд - презентации. Государство с удовольствием выделяет средства на представительные мероприятия - конференции, круглые столы. . . . Когда же дело касается кропотливой каждодневной работы или решения актуальных социальных проблем, илипродвижения образовательных курсов медиации за рубежом, или использование онлайн  разрешения споров в той же потребительской сфере, что в странах ЕС давно рассматривается как обеспечение базовых прав потребителей в век массового распространения  информационно-коммуникационных технологий, - вот тогда диалог с государственными ведомствами происходит очень сложно. Внятной государственной политики медиации в России просто не существует.

Ограниченность узкой специализации

Допустим, эти принципы узкой специализации медиации будут закреплены на уровне нормативных актов. Закономерно ожидать обязательность переподготовки медиаторов, аккредитацию образовательных организаций, необходимость переоформления действующих образовательных лицензий. Увеличится объем бумажной работы, и с позиции бюрократических процедур это - главный показатель и основание претендовать на бюджетные средства. Но что касается общества в целом, то оно от этой имитации кипучей деятельности (ИКД) проиграет. Именно пользователи услуг медиации будут вынуждены довольствоваться судебным состязательным подходом или обращаться к радикальным формам социальных протестов для того, чтобы их услышали.

А как быть с теми конфликтами и специалистами - практиками, которые не уложатся в прокрустово ложе этой классификации? Механистический подход узкопрофильной подготовки специалистов — медиаторов в современном мире не оправдан. По словам медиатора Кена Клока "изменения уже носят экспоненциальный характер, а люди по привычке мыслят линейно".