процесс значительно сложнее, чем собственно изменение законодательства

— Владимир Николаевич, простите, что перебиваю, но эта доминанта давно исчезла, больше того, из умов судей, кажется, она начинает исчезать, и уж точно, не она заставляет каждые два месяца поправлять федеральные законы, которые управляют судебной системой.

— Я это все к тому пытаюсь сказать, что процесс значительно сложнее, чем собственно изменение законодательства.

— Так видите, какое дело, процесс и не может завершиться, пока его вот так трясет.

— Теперь к изменению законодательства. Так или иначе, законодательство вынуждено реагировать на те вызовы, с которыми мы встречаемся. Например, это может вызвать улыбку, неулыбку, но, тем не менее, растет, и существенно растет, количество дел, рассматриваемых судами. В ряде случаев, по отдельным составам это просто удваивается количество дел. Соответственно, судебная… соответственно, оформление… или мы допустим, мы вынуждены реагировать на вещи, поэтому не так давно раздались достаточно серьезные предложения председателя высшего арбитражного суда по изменению порядка рассмотрения некоторых дел.

— Да, да, очень спорные предложения.

— Сложные предложения, спорные, но, тем не менее, они раздались. Был результат – вызовы, которые сформированы, например, увеличением количества дел, и поэтому нам же нужно правосудие, и поэтому председатель Высшего арбитражного суда говорит о том, что при такого рода нагрузке, с правосудием сложно, поскольку рассмотрение дел занимает относительно небольшое количество времени.

— Все они решаются наспех, коротко говоря.

— Следующий момент, некоторые дела, или огромное количество дел я сейчас скажу оскорбительную вещь, но некоторое количество дел вообще не заслуживают судебного рассмотрения. То есть они так или иначе в рамках нашего вот предложения, они перекочевали в судебную систему, но они настолько малы по своим основаниям, что, может быть, их не нужно рассматривать в суде, поэтому мы пытаемся создать квазиинституты. То есть, например, там, медиация, сейчас развивается институт, институт третейского судопроизводства.

— В каждом из этих новых институтов сразу возникает комок новых проблем.

— Да, это — правда, возникает комок новых проблем.

— Вот это называется «Перпетуум-мобиле».

— Значит, следующий момент, который я хотел сказать, мы, может быть, вынуждены будем предложить на какие-то отсекающие моменты. Например, скажем, в суде первой инстанции и мировым судьей будет рассмотрен иск на сумму Х, давайте скажем, она очень маленькая сумма Х я не буду называть ее, потому что для каждого слово «маленькая» свое, значит, ну, вот сумма Х, и дальше решение будет носить окончательный характер. Почему? Потому что, ну, должна ж быть какая-то разумность.

— А кто-нибудь будет возражать против такой меры?

— Я думаю, что будут возражать, потому что чисто теоретически хотелось бы получить конечное судебное решение, например. Ну, то есть суперсудебное решение.

— Ну, когда Верховный суд все-таки высказался и про Х тоже. Скажите, пожалуйста, нельзя ли это сделать проще? Не вводить отсекающих норм насчет икса и игрека, а просто повысить пошлины?

—Знаете, я бы так тоже не… я бы в телевизионной передаче, я бы так не относился…