Поводом для обращения к известному литературному произведению Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина стал анализ судебной статистики по делам о банкротстве граждан. На начало 2017 г. примерно 10,5 тыс заявлений граждан находятся в «подвешенном состоянии». За каждым таким обращением стоит назначение финансового управляющего.

Ранее мы публиковали материал — фрагмент из Инструкции к программе банкрот1клик под названием Выбор финансового управляющего на основе рейтинга. Напомним, что по мысли Законодателя в производстве по делам с участием должника гражданина «финансовый управляющий» — это специально обученный специалист арбитражный управляющий в задачу которого входит урегулирования конфликта между кредиторами и должником в правом русле. Каждый арбитражный управляющий может состоять в саморегулируемой организации в СРО, но практика складывается так, что без такого членства арбитражного управляющего в СРО, кандидатура этого специалиста не будет утверждена судом.

Так что же это за креатура — ташкентец — и чего она жаждет? А жаждет она лишь одного — «Жрать!».

Во что бы то ни было, ценою чего бы то ни было.

И Ташкент превращается в страну, населённую вышедшими из России, за ненадобностью, ташкентцами.

Ташкент находится там, где бьют по зубам и где имеет право гражданственности предание о Макаре,

телят не гоняющем, то есть — везде. Ташкент существует и на родине, и за границею, а истинный Ташкент — в нравах и сердце человека.

«Господа Ташкентцы» М.Е. Смлтыков Щедрин

«Лояльный» финансовый управляющий

Часто можно встретить такое объявление «свой финансовый управляющий». Не секрет, что первоначально определенное вознаграждение в размере 10 000 руб. воспринималось многими арбитражными управляющими как оскорбительно низкое. Беда в том, что отправление правосудия по делам должников - граждан невозможно без участия этого специалиста. Поэтому на рынке услуг по вопросам сопровождению процедур банкротства широко практикуются доплаты «сверху», разумеется в конвертах. Чем по существу является такая доплата? Платой за дополнительную юридическую услугу? Если так, то как это согласуется с нейтральностью и независимостью финансового управляющего и какие права потребителю как заказчику услуги это дает?

А возможно плата за лояльность является завуалированной формой взятки, и если эта система будет со временем отлажена, то со временем ручейки черного нала будут подпитывать сами СРО, а возможно и некоторых судей. По крайней мере, объективные предпосылки для этого есть. Мы рассмотрим ряд кейсов.

Сразу заметим, что увеличение вознаграждения с с 10 000 руб. + 2% до 25000 руб. + 7% от стоимости реализуемого имущества должника, вносимого на депозит суда заявителем при обращении в суд для финансового управляющего не меняет принципиального характера анализируемых здесь отношений: происходит удорожание жизни, а вместе с ним расценок на жизненно важные услуги. Кроме того, сроки рассмотрения дел о банкротстве граждан имеют тенденцию к затягиванию. 6 месяцев — это нормально, продление еще на 3-4 мес. охотно практикуется судами по ходатайству самого финансового управляющего или кредитора, который активно отслеживает процесс банкротства. Между тем, установленное законом вознаграждение выплачивается по итогам процедуры. Ссылаясь на длительные сроки и здравый смысл, финансовые управляющие часто требуют дополнительной денежной мотивации от должника-гражданина под страхом отказа от участия в процедуре. И такое право ему дано Законом: в России бесплатный (т. е. принудительный) труд запрещен и допускается лишь как мера административного либо уголовного наказания.

Человек как цель или человек как средство?

Немецкий философ Иммануил Кант говорил о недопустимости ситуации отношения к человеку как к средству для достижения целей других людей. Однако в либеральной рыночной модели общества должники-банкроты рассматриваются именно как средство для обогащения более состоятельных и более квалифицированных специалистов в определенной узкой сфере за счёт наименее защищенных слоев граждан закредитованных и бесправных.
На начальных стадиях действия Закона «О банкротстве» ещё можно было столкнуться с профессиональной мотивацией финансовых управляющих. Сейчас доминирует сугубо инструментальная мотивация. Мы не случайно привели цитату о господах ташкентцах, которые рассматривают ситуацию банкротства лишь как повод для легких заработков. Ряд таких «ташкентцев» воспринимают свою должность как синекуру, а получаемые ими платежи — как проявление «уважения к профессии».

Несколько актуальных кейсов о банкротстве

Так например, в ходе процедур банкротства семьи должников финансовый управляющий N лишает семью право на получение прожиточного минимума, уклоняется от сверки расчетов, ошибочно исключает из внеочередных платежей госпошлину за поданное заявление в суд (ранее она составляла 6000 руб.) платежи за публикации в газете «КоммерсентЪ» и Федеральный ресурс (ранее по 11 000 «с носа» * 2 = 22000 руб.) да и само вознаграждение, внесенные на депозит суда (ранее 10000 руб.) финансовому управляющему. Что это означает на практике? То что финуправляющий удерживает три десятка тысяч зарплаты семьи как аргумент в диалоге. По этой причине семья Должника, включая малолетнего сына не может приобрести лекарства и оплатить продукты питания — около двух десятков тысяч рублей зарплаты

В качестве следующего аргумента в споре финансовый управляющий N предупреждает супругов - должников о возможности отобрания ребёнка органами опеки. В случае пререканий он сразу же напишет жалобу на то, что семья не способна обеспечить достаточный уровень материального содержания ребенка (!) Далее финансовый управляющий добивается расторжения договора с представителем должника (работа должна происходить только со мной!), «забывая» а самом Конституционном праве на судебную защиту. Кроме того, финансовый управляющий заставляет отозвать все жалобы поданные против него в саморегулируемую организацию. И супруги — банкроты соглашаются. А что делать? - Попробуйте поставить эксперимент по поиску справедливости и законности в судах . Это будет стоить те же пятьдесят сто тысяч, а инстанций у нас три — полгода диалога, насыщенного юридической казуистикой и помпезностью. И может в результате таких настойчивых процедур Закон восторжествует!

В другом кейсе финансовый управляющий тихо и мирно проспал почти все отведенные 4 месяца на процедуры реализации имущества должника: все равно у должника было лишь имущество, относящееся к предметам обычной домашней обстановки, а обращать взыскание на него запрещено законом и Постановлением Верховного суда РФ. Финуправлящий подготовил заключительный отчет, где отметил низкий уровень доходов семьи и их законопослушность. Но такой вывод не устроил судью, которому/ вернее которой ранее был заявлен отвод за передергивание доказательств по делу, многостраничные определения о назначении дела к слушанию с многочисленными оговорками в виде загадок Сфинкса, не разрешив которых должник лишается шанса быть освобожденным от долгов. Эта увлекательная судейская игра рассмотрена нами в прежних публикациях. От Фемиды до Немезиды и Игры на НЕ- освобождение.

Судья трижды «завернул» отчет финансового управляющего, тем самым дав ему понять, что «просто так» этих должников он не простит. А в кулуарах между другими делами с участием того же финуправляющего судья подбросил ему идею оспорить определенную сделку по реструктуризации кредита . . .

В теории судья не должен выражать своего личного отношения по делу, а тем более давать такие «советы», и если судья это делает, то его следует немедленно дисквалифицировать и направить в отставку. Но на практике обращения к Председателю суда по признака коррупционных проявлений ничего не дало (Идея — направить сотню таких обращений от разных граждан, дела которых будут направлены тому де судье - тогда «заметят»!)

Разгадай загадки Сфинкса. Приз -  освобождеине от долгов!

В результате финансовый управляющий изменил свою позицию по делу на прямо противоположную, переоценивая заново имеющиеся в деле доказательства. Так в определении суда говорилось: «в ходе проведения процедуры банкротства, управляющим было выявлено имущество, ранее не включенное в конкурсную массу [какое?], которое подлежит реализации и находится на ответственном хранении должников». Причем об акте приема передачи этого выдуманного имущества суд «хранит гордое молчание». Обвинение должника в сокрытие имущества, равно как и удовлетворении требований отдельных кредиторов с причинении убытков иным кредиторам остались голословными.

Наспех состряпанная версия оспаривания реструктуризации кредита оказалась тупиковой: банк-кредитор явился в суд и заявил, что жаде если такая сделка будет оспорено, то кредит Б заменится на первоначальный кредит А, а на конкурсной массе это никак не скажется. В результате финансовый управляющий стал лихорадочно искать новые версии: искать наследство у должника, которого он не пожелал принимать в период процедур банкротства.
Право принятия наследства легко превратилось в обязанность - этот театр абсурда всё еще продолжается.

И мелкое банальное воровство 

В следующем кейсе мы столкнулись с банальным воровством финансового управляющего, который присвоил себе сначала 11000 руб. должника, ранее переданные ему на публикацию в объявлений о банкротстве. Затем финансовый управляющий бездействовал, не проводя процедур реализации имущества. В самом конце 4 месячного срока он наконец, выдал в суд положение о торгах доли в размере ¼ уставном капитале хозяйственного общества, произвел оценку её стоимости и попросил отсрочить процедуры реализации имущества должника еще на три месяца. Между тем общество было само готово выплатить стоимость этой доли кредиторам, что подводило бы избежать торгов и связанных с ними сроков и издержек. Но по формальным причинам суд отказал удовлетворении этого законного заявления, которое лучше соответствует интересам как должника, так кредиторов и самого общества (нейтрализация репутационного риска перед поставщиками, клиентами). Заметим, что такая маленькая доля ¼ в предприятии малого бизнеса имеет «бросовую стоимость»: дивидендов нет, а возможность повлиять на принимаемые решения также равна нулю. Если торги дважды не состося, то долю придется вернуть владельцу, т. е. Должнику. Пикантность ситуации в том, что иного имущества у него нет . . . И как быть с освобождением от долгов?

Сколько стоит подпись под отчетом, дающая освобождение от долгов?

Какой прок от этой игры для финансового управляющего? Сначала 11000 руб. должника, ранее переданные ему на публикацию в объявлений о банкротстве он представили в отчете как свои личные, "предпринимательские", затем намеревается удержать от реализуемеого имущества должника (конкурсной массы)  эти же средства в счет возмещения собственных расходов по делу.  Но это так, "мелочи" - главный куш ещё впереди. Дело в том, что финуправляющий обусловил формулировки выводов своего анализа имущественного состояния должника в зависимости от получаемого «гонорара» сверх казенной суммы 25 000 руб. - Разве можно за такие сменые деньги работать? И поэтому началась более интересная игра: финансовый управляющий состряпает хорошие либо плохие документы в своём отчете и в зависимости от этого должник будет либо не будет освобожден от долгов. Хороший отчет стоит хороших денег — мы работаем в рыночной экономике! Господа ташкентцы торжествуют.

Манипулирование с доказательствами по гражданскому делу является крайне неэтичным действием и может повлечь профессиональную, административную и в отдельных случаях уголовную ответственность (ложный донос, попытки привлечения заведомо невиновного к уголовной ответственности, фальсификация доказательств). Но опять же, в России процедуры банкротства граждан очень дорогое и долгое удовольствие с трудно прогнозируемым результатом.

Тем не менее, защищаться рядовым гражданам можно, наращивая свои знания в области финансов и права — добро пожаловать на наши курсы!