Финансы-Романсы

Несколько актуальных кейсов о банкротстве

Так например, в ходе процедур банкротства семьи должников финансовый управляющий N лишает семью право на получение прожиточного минимума, уклоняется от сверки расчетов, ошибочно исключает из внеочередных платежей госпошлину за поданное заявление в суд (ранее она составляла 6000 руб.) платежи за публикации в газете «КоммерсентЪ» и Федеральный ресурс (ранее по 11 000 «с носа» * 2 = 22000 руб.) да и само вознаграждение, внесенные на депозит суда (ранее 10000 руб.) финансовому управляющему. Что это означает на практике? То что финуправляющий удерживает три десятка тысяч зарплаты семьи как аргумент в диалоге. По этой причине семья Должника, включая малолетнего сына не может приобрести лекарства и оплатить продукты питания — около двух десятков тысяч рублей зарплаты

В качестве следующего аргумента в споре финансовый управляющий N предупреждает супругов - должников о возможности отобрания ребёнка органами опеки. В случае пререканий он сразу же напишет жалобу на то, что семья не способна обеспечить достаточный уровень материального содержания ребенка (!) Далее финансовый управляющий добивается расторжения договора с представителем должника (работа должна происходить только со мной!), «забывая» а самом Конституционном праве на судебную защиту. Кроме того, финансовый управляющий заставляет отозвать все жалобы поданные против него в саморегулируемую организацию. И супруги — банкроты соглашаются. А что делать? - Попробуйте поставить эксперимент по поиску справедливости и законности в судах . Это будет стоить те же пятьдесят сто тысяч, а инстанций у нас три — полгода диалога, насыщенного юридической казуистикой и помпезностью. И может в результате таких настойчивых процедур Закон восторжествует!

В другом кейсе финансовый управляющий тихо и мирно проспал почти все отведенные 4 месяца на процедуры реализации имущества должника: все равно у должника было лишь имущество, относящееся к предметам обычной домашней обстановки, а обращать взыскание на него запрещено законом и Постановлением Верховного суда РФ. Финуправлящий подготовил заключительный отчет, где отметил низкий уровень доходов семьи и их законопослушность. Но такой вывод не устроил судью, которому/ вернее которой ранее был заявлен отвод за передергивание доказательств по делу, многостраничные определения о назначении дела к слушанию с многочисленными оговорками в виде загадок Сфинкса, не разрешив которых должник лишается шанса быть освобожденным от долгов. Эта увлекательная судейская игра рассмотрена нами в прежних публикациях. От Фемиды до Немезиды и Игры на НЕ- освобождение.

Судья трижды «завернул» отчет финансового управляющего, тем самым дав ему понять, что «просто так» этих должников он не простит. А в кулуарах между другими делами с участием того же финуправляющего судья подбросил ему идею оспорить определенную сделку по реструктуризации кредита . . .

В теории судья не должен выражать своего личного отношения по делу, а тем более давать такие «советы», и если судья это делает, то его следует немедленно дисквалифицировать и направить в отставку. Но на практике обращения к Председателю суда по признака коррупционных проявлений ничего не дало (Идея — направить сотню таких обращений от разных граждан, дела которых будут направлены тому де судье - тогда «заметят»!)

Разгадай загадки Сфинкса. Приз -  освобождеине от долгов!

В результате финансовый управляющий изменил свою позицию по делу на прямо противоположную, переоценивая заново имеющиеся в деле доказательства. Так в определении суда говорилось: «в ходе проведения процедуры банкротства, управляющим было выявлено имущество, ранее не включенное в конкурсную массу [какое?], которое подлежит реализации и находится на ответственном хранении должников». Причем об акте приема передачи этого выдуманного имущества суд «хранит гордое молчание». Обвинение должника в сокрытие имущества, равно как и удовлетворении требований отдельных кредиторов с причинении убытков иным кредиторам остались голословными.

Наспех состряпанная версия оспаривания реструктуризации кредита оказалась тупиковой: банк-кредитор явился в суд и заявил, что жаде если такая сделка будет оспорено, то кредит Б заменится на первоначальный кредит А, а на конкурсной массе это никак не скажется. В результате финансовый управляющий стал лихорадочно искать новые версии: искать наследство у должника, которого он не пожелал принимать в период процедур банкротства.
Право принятия наследства легко превратилось в обязанность - этот театр абсурда всё еще продолжается.

И мелкое банальное воровство 

В следующем кейсе мы столкнулись с банальным воровством финансового управляющего, который присвоил себе сначала 11000 руб. должника, ранее переданные ему на публикацию в объявлений о банкротстве. Затем финансовый управляющий бездействовал, не проводя процедур реализации имущества. В самом конце 4 месячного срока он наконец, выдал в суд положение о торгах доли в размере ¼ уставном капитале хозяйственного общества, произвел оценку её стоимости и попросил отсрочить процедуры реализации имущества должника еще на три месяца. Между тем общество было само готово выплатить стоимость этой доли кредиторам, что подводило бы избежать торгов и связанных с ними сроков и издержек. Но по формальным причинам суд отказал удовлетворении этого законного заявления, которое лучше соответствует интересам как должника, так кредиторов и самого общества (нейтрализация репутационного риска перед поставщиками, клиентами). Заметим, что такая маленькая доля ¼ в предприятии малого бизнеса имеет «бросовую стоимость»: дивидендов нет, а возможность повлиять на принимаемые решения также равна нулю. Если торги дважды не состося, то долю придется вернуть владельцу, т. е. Должнику. Пикантность ситуации в том, что иного имущества у него нет . . . И как быть с освобождением от долгов?