Блеск и нищета обвинения

Сейчас наибольшее количество дел, ко­торые поступают на рассмотрение «су­дей из народа», относится к неквалифи­цированному убийству, умышленному причинению тяжких повреждений, по­влекших смерть, покушению на сбыт или производство наркотических средств в особо крупном размере. В таких делах участие присяжных зачастую особенно необходимо потому, что граница между «преступным» и «непреступным» здесь оказывается тонкой и требует имен­но коллегиального (а не формального) решения со стороны людей, имеющих определенный жизненный опыт и граж­данскую позицию.

И здесь неполнота расследования или чрезмерно строгая статья, под которую сторона обвинения хочет подвести подсудимого, может вый­ти боком самим прокурорам.

Одно из самых резонансных и в этом смысле показательных дел за последнее время было рассмотрено в Суздальском районном суде.

Немолодой женщине инкриминировалось умышленное убийство ее мужа. По версии подсудимой, на самом деле ее супруг в момент ссоры набросился на нее, пока она стояла на кухне и что-то резала для готовки. Он сам напоролся на нож и затем, по словам защиты, медлен­но умирал от внутреннего кровотечения. Но об этом не подозревал ни он, ни она. Более того, жена неоднократно предлага­ла супругу перевязать рану или вызвать скорую помощь, но тот отказывался. В итоге, когда женщина поняла, что его состояние резко ухудшилось, она сама вызвала скорую помощь, которая уже не смогла спасти мужчину. На суде присяжные вынесли следующий вердикт: само событие имело место, однако жен­щина не причастна к смерти мужа, ведь она сама вызвала ему скорую помощь и неоднократно предлагала помочь. При этом сторона обвинения уже не могла вменить ей статью о причинении смерти по неосторожности, потому что присяж­ные оценивают заранее выдвинутое про­курором конкретное правонарушение. В итоге женщину оправдали.

Помимо тех положительных резуль­татов, которые суды присяжных уже привнесли в российскую судебную си­стему: состязательность, открытость, обеспечение права на объективный суд, — реформа 2018 года со всей очевидно­стью выявила и низкое качество работы всех участников стороны обвинения. Тот факт, что, например, в районных судах Москвы в 2019 году присяжные оправ­дали 62% подсудимых, по словам пред­седателя Московского городского суда Ольги Егоровой, лишний раз подчерки­вает откровенную слабость работы сле­дователей и прокуроров, которые просто разучилась «собирать и анализировать доказательства».
После реформы силовые органы ока­зались не готовы к работе с «народными судьями». Оно и понятно, ведь в судах общей юрисдикции прокуроры, как пра­вило, чувствуют себя комфортно, взаимо­действуя с судьями, которые почти всегда априори на стороне обвинения. А вот с присяжными приходится именно дока­зывать свою позицию, причем делать это убедительно. «Народные судьи» выдвига­ют куда более высокие требования к до­казательствам прокуроров и подходят к процессу с четким пониманием того, что такое презумпция невиновности.

«Если у стороны обвинения нет сто­процентных доказательств в виновности подсудимого, то присяжные будут оцени­вать это в пользу подсудимого и склонят­ся в сторону оправдательного вердикта. Потому что они — судьи факта, и факта убедительного», — замечает адвокат Андрей Гривцов, бывший следователь по особо важным делам главного след­ственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ.
Подобная слабость доказательной базы со стороны обвинения привела к тому, что уже в 2019 году суды все чаще ство (ч. 1. 2 ст 359) на лиц или стали возвращать прокурорам дела, предназначенные для рассмотрения коллегией присяжных, если видели, что дело, собранное следствием, было пред­ставлено в сыром и неполном виде.
Вдобавок большинство прокуроров оказались не готовы и к самому процессу слушаний. Присяжные невосприимчивы к формалистскому бормотанию юриди­ческих норм со стороны обвинения. С ними требуется более сложная и тонкая работа — с умением выстроить прозрач­ную цепочку аргументации, с демонстра­цией едва ли не цицероновского красно­речия и недюжинной интеллектуальной гибкости.

С учетом грядущего расширения юрисдикции суда присяжных прокура­туре заново придется натаскивать сво­их «орлов» не только в аналитических способностях, но и в умении доступно и корректно излагать свои мысли.