12. Право на труд

В отчетном году к Уполномоченному, как обычно, поступали жалобы и информация, связанные с нарушениями трудовых прав, которые при должном внимании органов прокуратуры могли быть оперативно устранены на месте. В результате обращений Уполномоченного в органы прокуратуры ставшие ему известными факты нарушений, как правило, легко подтверждались, а меры для восстановления прав граждан принимались.

В октябре отчетного года к Уполномоченному поступила информация о протестной акции, к которой пришлось прибегнуть работнику ООО "КрилакСпецстрой" К. в связи с невыплатой ему задолженности по заработной плате за работу на строительстве олимпийских объектов в г. Сочи. После обращения Уполномоченного к прокурору Краснодарского края прокуратурой Адлерского района г. Сочи и краевой Государственной инспекцией труда была проведена проверка, по фактам невыплаты К. и еще 6 работникам задолженности по зарплате в отношении их работодателя возбуждено дело по ч. 1 ст. 5.27 КоАП РФ.
Задолженность была незамедлительно погашена.
____________________
В июне отчетного года жительница Ставропольского края А. направила Уполномоченному просьбу о содействии в расследовании несчастного случая на производстве, произошедшего с ее отцом. После обращения Уполномоченного к прокурору Ставропольского края по заявлению А. провели проверку, установившую, что при рассмотрении обстоятельств несчастного случая в Минераловодском межрайонном следственном отделе на транспорте Южного следственного управления на транспорте СК РФ были нарушены положения статей 6, 6.1, 144 УПК РФ. Руководителю следственного отдела было внесено требование об устранении нарушений. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела было признано незаконным и отменено. По результатам рассмотрения жалобы минераловодским межрайонным транспортным прокурором было вынесено постановление о ее полном удовлетворении.

Приводя два этих весьма типичных примера, Уполномоченный вновь констатирует: вопрос о том, почему даже в простейших ситуациях обиженные люди вынуждены искать защиты своих прав в столице огромной державы, по-прежнему не находит внятного ответа.
В поле зрения Уполномоченного в отчетном году продолжал оставаться вопрос о правовом регулировании ограничений на трудовую деятельность, установленных ст. 351.1 Трудового кодекса Российской Федерации, для ранее судимых лиц. Как известно, согласно положениям этой статьи, к трудовой деятельности в сфере образования, воспитания, развития несовершеннолетних, организации их отдыха, медицинского обслуживания и пр. не допускаются лица, имеющие или имевшие судимость за преступления против жизни и здоровья, свободы, чести и достоинства, половой неприкосновенности и половой свободы личности, против семьи и несовершеннолетних, против основ конституционного строя, безопасности государства и общества. Можно, наверное, поспорить об обоснованности перечня преступлений, совершение которых сопряжено с указанными ограничениями. Сама же их идея - вполне соответствует как нормам морали, так и общей философии права. Дело обстоит сложнее, когда это касается буквы закона.

Согласно ч. 6 ст. 86 УК РФ, "погашение или снятие судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с судимостью". Не является ли ограничение допуска к определенным видам трудовой деятельности по причине имевшейся, то есть снятой или погашенной, судимости одним из правовых последствий, подлежащих аннулированию? И, кстати говоря, не относится ли информация об имевшейся судимости, к персональным данным, подлежащим защите в соответствии с Федеральным законом от 27.07.2006 г. № 152-ФЗ "О персональных данных"? А если все же относятся, то могут ли они фигурировать в справке, которую оформляют в Главном информационно-аналитическом центре МВД России на основании ведомственного приказа от 07.11.2011 г. № 1121 "Административный регламент Министерства внутренних дел Российской Федерации по предоставлению государственной услуги по выдаче справок о наличии (отсутствии) судимости и (или) факта уголовного преследования либо о прекращении уголовного преследования"?

Еще в 2012 году Уполномоченный обращался в различные органы государственной власти с просьбой дать правовую оценку отмеченной коллизии и при необходимости рассмотреть вопрос о внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации. Поддержки указанные обращения не получили.

В отчетном году по просьбе Конституционного Суда Российской Федерации Уполномоченный подготовил экспертное заключение по делу о проверке конституционности п. 13 ч. 1 ст. 83, абзаца 3, ч. 2 ст. 331 и ст. 351.1 Трудового кодекса Российской Федерации.
В своем Постановлении от 18.07.2013 г. № 19-П Конституционный Суд Российской Федерации, указав, что существуют преступные деяния, сам факт совершения которых однозначно свидетельствует о возможной опасности для жизни и здоровья несовершеннолетних, счел бессрочный и безусловный запрет на работу с детьми для лиц их совершивших не противоречащим Конституции Российской Федерации.

Вместе с тем Суд констатировал, что столь же безусловный запрет оспариваемые нормы вводили и в отношении граждан, осужденных за иные преступления, в результате чего характер личности осужденного и прочие факторы, определявшие, опасен ли этот человек для несовершеннолетних, не исследовались. В этой части Суд признал оспариваемые нормы противоречащими Конституции Российской Федерации и обязал федерального законодателя внести в Трудовой кодекс Российской Федерации соответствующие изменения.
Впредь до внесения изменений к работе с детьми не допускаются лица с неснятой или непогашенной судимостью и лица, когда-либо осужденные как по "тяжким" или "особо тяжким" статьям УК РФ, так и за сексуальные преступления в отношении несовершеннолетних.

Приводя доводы в обоснование своей позиции, Конституционный Суд Российской Федерации, в частности, указал, что ограничения на занятие лишь определенными видами трудовой деятельностью не налагают абсолютного запрета на реализацию права на труд, в связи с чем и являются допустимыми. Что же касается нормы УК РФ, согласно которой погашение или снятие судимости аннулирует все ее правовые последствия, то она применяется только в сфере уголовного судопроизводства. Принимая эту позицию Суда, Уполномоченный все же полагает, что для устранения разночтений стоило бы подумать, во-первых, о сокращении перечня преступлений, совершение которых, согласно ст. 351.1 ТК РФ, влечет ограничения на занятие некоторыми видами трудовой деятельности, а во-вторых, о внесении изменений в ч. 6 ст. 86 УК РФ, заменив в ней слова "аннулирует все правовые последствия" словами "аннулирует все уголовно-правовые последствия".

Еще один вопрос, вызывающий обеспокоенность Уполномоченного уже не первый год, касается защиты права осужденных на договорное оформление своих трудовых отношений с администрацией учреждений УИС, в которых они отбывают наказание. Сдвигов в урегулировании этого вопроса в отчетном году не произошло. Поступающие к Уполномоченному жалобы осужденных, наблюдения его представителей, посещающих исправительные учреждения, однозначно свидетельствуют о том, что вопрос не надуман, что его необходимо решить. Однако руководство ФСИН России продолжает ссылаться на письмо Федеральной службы по труду и занятости от 24.09.2008 г. № 2128-6-1, согласно которому между работающими осужденными и администрациями учреждений не возникает трудовых отношений, как их определяет ст. 15 Трудового кодекса Российской Федерации. На этом основании руководство ФСИН России считает заключение трудовых договоров с осужденными излишним. На первый взгляд, такой позиции не откажешь в логике: заключение трудового договора - дело добровольное, в то время как в соответствии со ст. 103 УИК РФ осужденные трудиться обязаны. Ни о какой добровольности речи, стало быть, не идет. О чем тогда составлять трудовой договор?

Тем не менее такая обструкционистская позиция противоречит как Конституции Российской Федерации, так и Трудовому кодексу Российской Федерации, ст. 5 которого прямо устанавливает, что нормы трудового права, содержащиеся в иных нормативных правовых актах, должны Трудовому кодексу соответствовать. В конкретном плане можно, например, указать на то, что ст. 104 УИК РФ, регулирующая условия труда осужденных, имеет сугубо отсылочный характер: все вопросы - от продолжительности рабочего дня и техники безопасности до санитарно-гигиенических норм, решаются согласно "общегражданскому" законодательству о труде.

Уместно в этой связи обратить внимание на то, что ст. 56 ТК РФ определяет "трудовой договор" как соглашение между работником и работодателем, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, соответствующие требованиям законодательства, своевременно и в полном размере выплачивать заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию, соблюдать действующие правила внутреннего трудового распорядка, добросовестно относиться к своим обязанностям. Все прочие вопросы: исчисления размера заработной платы; привлечения к труду в выходные дни и к сверхурочным работам; учета отработанного времени и времени отдыха; ведения трудовой книжки; подтверждения трудового стажа и др., являются производными от оформленных трудовых отношений и также не подлежат ограничению.

Понятно, что трудовые договоры между осужденными и администрациями учреждений ФСИН России не могут не иметь своей специфики. Ее необходимо учитывать при их заключении, но не следует использовать как предлог для того, чтобы от этого отказаться. Только таким путем можно избежать возникновения трудовых конфликтов, как показывает опыт, чреватых в учреждениях УИС очень серьезными последствиями.

Позицию Уполномоченного о необходимости заключения трудовых договоров с осужденными, отбывающими наказание в учреждениях ФСИН России, разделяют органы прокуратуры. Там, где, согласно их сообщениям, трудовые договоры с осужденными заключаются, а копии этих договоров выдаются осужденным при освобождении (как, например, в ЛИУ-1 УФСИН России по Томской области или в КП №2 УФСИН России по Республике Саха (Якутия)), конфликты, как правило, возникают намного реже.
В мае отчетного года в г. Челябинске состоялось совещание заместителей начальников территориальных органов ФСИН России, курирующих вопросы трудовой адаптации. Принявшие в нем участие представители Уполномоченного, отметив необходимость оформления трудовых отношений между осужденными и учреждениями ФСИН, предложили подумать о соответствующей корректировке Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года, утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 14.10.2010 г. № 1772-р.

В июне отчетного года Уполномоченный обратился к Председателю Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации с предложением о проведении парламентских слушаний по вопросу соблюдения трудовых прав осужденных. В июле из Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству, правовым и судебным вопросам пришел ответ, в котором сообщалось о том, что вопрос будет рассмотрен в октябре на парламентских слушаниях на тему "Вопросы организации труда лиц, содержащихся в местах лишения свободы". Эти слушания не состоялись. Тогда вопрос соблюдения трудовых прав осужденных задумали включить в программу парламентских слушаний на тему "Совершенствование законодательства в сфере уголовно-правовой политики", назначенных на ноябрь. Эти слушания состоялись, однако о трудовых правах осужденных на них не вспомнили. В итоге вопрос обещали рассмотреть в апреле 2014 года. Если в назначенное время слушания все же состоятся, то общий срок ожидания окажется намного меньше "классических" трех лет, в течение которых на Руси принято ждать обещанного.

В декабре отчетного года Уполномоченный обратился также к директору ФСИН России с предложением о публичном обсуждении вопроса соблюдения трудовых прав осужденных с представителями гражданского общества на базе Владимирского юридического института ФСИН России. На момент подписания настоящего доклада ответ на это обращение не поступил. (См. приложение 2.12.1.)

Между тем, по данным Федеральной службы исполнения наказаний, в отчетном году в учреждениях ФСИН России в 17 субъектах Российской Федерации заработная плата осужденных была ниже установленного минимального размера оплаты труда. По итогам посещения представителями Уполномоченного ИК № 6 и ИК № 7 ГУФСИН России по Республике Марий Эл выяснилось, что средняя заработная плата осужденных составляет от 2243 рублей до 3217 рублей, а минимальная - 1080 рублей. В ИК № 46 ГУФСИН России по Свердловской области средняя заработная плата не превышала 1980 рублей, а на лицевой счет осужденного зачислялась только одна четвертая часть от этой суммы. Случаев, когда месячный "заработок" осужденного не превышает пары сотен рублей, тоже хватает. Уполномоченный уже не первый год безуспешно пытается разобраться, путем каких ухищрений получаются столь ничтожные суммы. Ясно лишь, что такая издевательская "оплата" труда не только нарушает права осужденных, но и лишает их стимула к работе.
Еще в июне 2011 года была образована Межведомственная рабочая группа по выработке предложений о создании в нашей стране службы пробации, которая в том числе помогала бы освободившимся из мест лишения свободы гражданам восстановить утраченные социальные связи, трудоустроиться и в целом адаптироваться к новой жизни. Необходимость такой службы очевидна, если учесть, что, согласно докладу аудитора Счетной палаты России, в январе отчетного года представленного в Государственной Думе, от 55 до 70 процентов лиц, освободившихся из мест лишения свободы, в течение года после освобождения совершают преступление вновь.

Чтобы ускорить создание службы пробации и минимизировать расходы бюджета, Уполномоченный в январе отчетного года предложил Министру юстиции Российской Федерации подумать об использовании для указанных целей уголовно-исполнительных инспекций и других структур УИС, отвечающих за исполнение наказаний, не связанных с лишением свободы.

В Минюсте России это предложение Уполномоченного не встретило поддержки. Зато ему сообщили о планах возобновления работы над проектом федерального закона "О пробации в Российской Федерации и системе органов и организаций, ее осуществляющих". Работу предполагалось провести в три этапа, но хотя бы о примерных сроках ее завершения не упоминали. Правда, "по мере создания необходимых условий" обещали передать из ФСИН России в новый "федеральный орган пробации" как раз те самые уголовно-исполнительные инспекции, которые Уполномоченный думал подключить к работе немедленно, без бюрократических проволочек. Но, как говорится, не там-то было.

Пока суть да дело, вопрос трудоустройства лиц, освободившихся из мест лишения свободы, в компетенцию ФСИН России не входит. В соответствии со ст. 180 УИК РФ администрация исправительного учреждения должна лишь уведомить федеральную службу занятости по избранному осужденным месту жительства о его предстоящем освобождении и имеющихся специальностях. А дальше как получится.

Судя по всему, в ближайшие годы ожидать появления государственной службы пробации не приходится. Поэтому для решении актуальных вопросов ресоциализации и трудоустройства бывших осужденных государству стоило бы, наверное, всемерно поддержать инициативу некоммерческих или даже коммерческих организаций и просто неравнодушных к чужой беде граждан. Одного из них, предпринимателя из Мурманской области, в отчетном году Уполномоченный наградил своей медалью "Спешите делать добро". (Подробнее об этом см. в разделе "О награждении медалью Уполномоченного".)
Проблемы с реализацией права на труд возникают не только у граждан, отбывающих наказание в учреждениях ФСИН России, но порой и у самих работников системы Федеральной службы исполнения наказаний. Подход государственных органов к решению проблем и в этих случаях чаще всего оказывается бюрократическим и бездушным.

В марте 2012 года сотрудница одного из подразделений УФСИН России по Республике Адыгея Ш. пожаловалась Уполномоченному на увольнение с должности старшего врача-эксперта по сокращению штатов. При этом Ш. как одинокая мать, воспитывающая ребенка в возрасте до 14 лет, согласно ст. 261 ТК РФ уволена быть не могла. Зато ведомственная Инструкция о порядке применения Положения о службе в… учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы (приказ Минюста России от 06.06.2005 г. № 76) возможность такого увольнения предусматривала. Вот Ш. и уволили.

В связи с выявленным несоответствием ведомственного документа трудовому законодательству Российской Федерации Уполномоченный в июне 2012 года обратился к Министру юстиции Российской Федерации с просьбой незамедлительно внести изменения в указанную Инструкцию и восстановить Ш. на работе. Уполномоченному ответил заместитель Министра юстиции. Он сообщил о том, что просьба Уполномоченного будет непременно учтена при корректировке Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года.

Немало подивившись такому ответу, Уполномоченный в январе отчетного обратился в Верховный Суд Российской Федерации с исковым заявлением о признании подп. "е" в абзаце третьем подп. 17.16. названной Инструкции противоречащим трудовому законодательству. Решением Верховного Суда от 22.04.2013 г. рассмотрение этого искового заявления было приостановлено в связи с направлением запроса в Конституционный Суд Российской Федерации о соответствии оспариваемых норм Конституции Российской Федерации.

В итоге Конституционный Суда Российской Федерации в своем Постановлении от 15.10.2013 г. № 21-П указал, что прохождение государственной службы определенного вида само по себе не может служить оправданием для отмены в отношении избравших ее женщин, в том числе одиноких матерей, воспитывающих детей, не достигших 14-летнего возраста, социальных и правовых гарантий, имеющих целью их защиту от увольнения по сокращению штатов.

Приказом Минюста России от 12.12.2013 г. № 226 в Инструкцию о порядке применения Положения о службе в… учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы были, наконец, внесены искомые изменения. Сама же Ш., чье обращение к Уполномоченному подтолкнуло два высших судебных органа страны и одно федеральное ведомство к работе в целях внесения в ведомственный документ небольшого изменения, была наконец восстановлена на службе и переведенас понижением и потерей в зарплате в учреждение УФСИН России по Краснодарскому краю.

Назвать такое завершение этой удивительной истории торжеством справедливости Уполномоченный не решается. (См. приложение 2.12.2.)